Воскресная школа – это… театр одного актёра. Да, да, не хмурьтесь и не качайте головой. Если бы вы побывали на занятии воскресной школы при Храме Благовещения Пресвятой Богородицы, вы бы тоже так подумали. Без артистизма, творческого осмысления библейских текстов, без постоянного взаимодействия с самой требовательной аудиторией на свете – детьми – ничего здесь не получится. Преподаватель должен представлять библейские сюжеты, как сказитель – в лицах. Передавать эмоции, перевоплощаться, говорить о сложном простыми словами, жестикулировать – и всё искренне, с душевным жаром, без фальши. При этом ещё утихомиривать непосед, следить, чтобы всем хватило бумаги, ножниц и клея, чтобы слабому помогли. Чтобы успеть к Причастию! Часто воскресная школа – вторая, после семьи, ступенька на пути познания великих истин. И почти всё здесь зависит от личности преподавателя.
— Давайте, ребятки, помолимся.
Внизу идёт служба. Мамы и папы, бабушки и дедушки сейчас молятся внизу – они пришли на встречу с Богом. У детей своя встреча с Богом, на уроке Закона Божьего – они поют молитву наверху, глядя на тёмную, закопчённую икону.
— Посмотрите, мы какой раз перед ней молимся? Икона, по-моему, ярче проявилась, заметили? – говорит преподаватель воскресной школы, Ольга Константиновна Владимирова. Кто-то из ребят подходит, чтобы убедиться. Кто-то просто садится за стол.
— В прошлый раз мы с вами говорили о том, как в мире появились в первый раз обман и сомнение. Помните? Когда Господь изгнал Адама и Еву из Рая, кто у них родился?
По школьной привычке кое-кто из ребят поднимает руку. Остальные не поднимают. Потому что это ведь совсем не обязательно здесь. Даже если ты ответишь с места, тебя услышат.
— Сейчас, сейчас… Авель… и…
— Каин.
— Правильно, молодец! Что же нам про них известно? Помните, мы в прошлый раз говорили с вами про дружбу. Один брат был землепашцем, а второй – пастухом. И вот они решили поблагодарить Бога. Один брат принёс на жертвенник снопы пшеницы, а другой – ягнёночка. И на кого из них Бог посмотрел?
— На того, кто принёс ягнёночка!
— Авель его звали!
— А Каин, который принёс колосья, он порадовался за своего брата?
— Нет.
— И вот, в мире появилось что ещё, мы с вами в прошлый раз говорили?
— Злость. Каин считал, что на него должен был Бог посмотреть, а не на Авеля.
— Так… значит? Что появилось, ребята? Что это за злость такая нехорошая? Зависть появилась. Зависть. А затем и смерть. Каин убил Авеля. Он даже ведь и не знал, что это такое смерть. Представляете, как он перепугался? Это как будто вы идёте по полю ясным днём: солнце светит, цветы благоухают, а среди цветов… Волк стоит! Вот такой большой! – Ольга Константиновна поднимает над собой руки, показывая величину страшного зверя.
Вздохи и ахи.
— Представляете, если бы так с нами случилось? Вот бы мы дёру дали! Вот так и Каин испугался.
Действительно, хороший пример. Аж мурашки по коже.
После истории о Каиновых коленах добираемся до Вавилонской башни.
— И снова в мире было очень много зла. И знаете, до чего додумались люди? Думали они, где там Бог. На небе! Нам, мол, на земле скучно, мы тоже на небо хотим попасть. И вот что они придумали. Они придумали… построить высокую-высокую башню: до неба. Вот представьте, если мы сейчас с вами возьмём всё, что у нас здесь есть – на коробки навалим наши куртки и сумки, на куртки поставим стулья, на них взгромоздим стол, достанем ли мы до креста и колокольни?
Ученики задумываются, мысленно представляя себе эту странную пирамиду.
— Нет, – уверенно отвечает кто-то.
— Вот. А люди-то думали, что достанут до Неба! И начали они строить башню. Вот уже тридцать восьмой этаж построили, вот уже сорок седьмой, уже и тысячный. Вот башня уже под облака поднялась, а они всё строят и строят. А Бог это терпел-терпел, всё надеялся, что одумаются глупые люди. Говорил им: «Одумайтесь!» Слышали ли люди Бога?
— Нет!
— И вот что Он придумал. Он придумал смешать все языки, чтобы люди не понимали друг друга.
Ольга Константиновна здоровается со всеми на трёх языках и показывает, как неразбериха началась из-за смешения языков. Шестнадцать пар глаз с любопытством следят за тем, как она «бегает с этажа на этаж», за раствором и кирпичами. Это люди, не понимая друг друга, начинают делать не то, что нужно. Это Ольга Константиновна… Нет, это жители Вавилона… Ах, как всё смешалось. Да, ведь Вавилон-то и означает «смешение».
— Вот так появились разные языки. Вот почему мы хотим снова объединиться и учим разные языки.
Потом Ольга Константиновна напоминает о Празднике – Архангела Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных. И представляет сложнейшую и важнейшую историю о том, как Денница стал сатаной, совершенно понятно и доступно. С помощью своей куртки.
Этой чёрной курткой она накрывается, выключает свет в коридоре и уходит туда – в темноту. Как Денница ушёл от Бога.
Шестнадцать пар глаз в ошеломлении следят за ней, пока она не исчезает. И на секунду всем становится немного страшно. Страшно от мысли о том, что светлый ангел превратился в падшего.
— Это как на мокрый лист бумаги капнуть краску. Капля станет растекаться по листу, как растеклась темнота по душе Денницы. И когда те, кто с ним ушли, стали тёмными, свет ушёл от них. У них появились тёмные стрелы. Началась битва светлых и тёмных ангелов. И возглавлял её архангел Михаил. Его-то праздник мы вчера отмечали. А ещё, ребята, все ваши Ангелы-Хранители отмечали вчера праздник. И Машин, и Настин, и Сашин, и Ванин…
Перечисляет всех. Чтобы все порадовались за своих Ангелов-Хранителей.
— А сегодня мы с вами сделаем Серафимов. Знаете, какие быстрые Силы Небесные? Вот мы стоим, молимся Господу, Господи, дай нам сил. И – раз – сила у нас появляется. Вот такие быстрые.
Каждый ученик получает жёлтый кружок – нимб, белый овал – лицо, и серебряное крылышко. Начинается творческий процесс. Старшие девочки помогают – раздают краски и кисточки, приносят воду в баночках. А неутомимая Ольга Константиновна, только что в одиночку разыгравшая перед нами четыре библейских сюжета, ходит вокруг стола и помогает, подсказывает. Кто-то из маленьких художников быстро справляется с задачей. Кто-то долго размышляет – а какого цвета должны быть крылья у серафима? Да и небо не так просто покрасить. Какое оно – дневное, утреннее, ночное?
Но вот уже пора спускаться вниз, к Причастию. Дети оставляют работы на столе, молятся и, держась за руки, идут причащаться Святых Христовых Тайн.
Когда они вернутся, их будет ждать накрытый для чая стол: это постарались мамы учеников. Стол сегодня праздничный: у одного из воспитанников именины. А значит, будет хоровод, и «Каравай-каравай, кого любишь – выбирай». И по тому, как именинник одного за другим выбирает себе друзей, видно, что он знает всех здесь, и всем рад. И воскресная школа – это место, где можно чувствовать себя легко и спокойно, потому что никто тебя не обидит.
После чаепития девочки помогают убирать посуду. Ольга Константиновна собирает малышей на лепку, дети постарше остаются на беседу с батюшкой, а потом отправляются в студию живописи.
Пока занятия проходят в верхнем храме, который ещё не отреставрирован. На стенах – почти стёршиеся фрески, на полу – части строительных лесов, вдоль стен – куски гипрока и доски. Временное обиталище, которое надо обживать. Но дети, кажется, не замечают неустроенности. С радостью поднимаются они по лестнице, всё выше и выше. Они радуются новой встрече друг с другом, с Ольгой Константиновной и, конечно, со словом Божиим.
Об особенностях занятий в воскресной школе, о её планах и нуждах рассказывает преподаватель – Ольга Константиновна Владимирова.
— Как давно вы работаете в воскресной школе?
— Второй год.
— Как получилось, что вы стали здесь вести занятия?
— Такое стечение обстоятельств. Иначе, как милостью Божией это не назовёшь. Я совершенно случайно стояла в дверях храма в тот момент, когда шёл разговор о возобновлении работы воскресной школы и о том, кто мог бы там преподавать. Это было возле кабинета настоятеля. Люди, которые разговаривали, увидели меня и сказали: «А вот Оля! Она с детьми песни поёт». Мы в тот момент готовились к празднику. В течение двух лет до того, как появилась школа, при храме проходили детские праздники Рождества и Пасхи. Началось всё с того, что я разучивала с детьми колядки. Пытались делать спектакли, потихонечку, потому что негде было репетировать: в храме шла большая реставрация. Мы были то в ризничной, то в другом здании на первом этаже… Потом нам разрешили подняться в верхний храм, и я надеюсь, что пока мы останемся здесь.
— Расскажите о том, как строятся занятия.
— С самого начала было так, как и сейчас – до Причастия занятия у малышей. Потом мы пили чай. Потом у отроков — урок Закона Божия со священником. Весной прибавилась живопись, с элементами иконографии. А у малышей, с четырёх-пяти и до семи лет, – лепка.
— Почему именно так?
— Потому что очень хотелось , чтобы было больше занятий для рук. В наше время у детей очень мало задействованы руки, пальцы – появилось очень много печатных тетрадей, где совершенно не надо думать. Домашние работы зачастую необходимо выполнять на компьютере, можно даже рисовать без кисточки. С этими новаторскими упрощениями мы забываем, что пальцы – это мышление и речь. Сейчас налицо проблемы с письмом и лексикой – мало кто из детей может связать хотя бы два-три предложения. Хотелось бы хоть немного компенсировать то, что сейчас почти утеряно – последние остатки того, что связано с естественным развитием ребёнка и его воспитанием. Человек всегда был в движении и с детства занимался ручным трудом. Сейчас это, увы, уходит. Хотелось бы, чтобы впоследствии было бисероплетение, а у мальчиков – слесарное дело, но понятно, что это всё пока только в планах. Когда-то мне хотелось, чтобы здесь была воскресная школа. И вот теперь она есть. Очень долго этого не было, хотя я помню ту ещё, «первую» школу.
— Расскажите, что значит – «первую»? О каком времени идёт речь?
— Это было, в общем-то, и не так давно. Ученикам той школы сейчас двадцать – тридцать лет. Занятия там вёл отец Анатолий Сысоев, это было его детище. Потом, по разным обстоятельствам, школа исчезла. Пытались делать беседы с детьми – но не складывалось. Очень хотелось, чтобы школа возобновилась. Возобновилась! Пока держимся. Хотелось бы ещё начать заниматься церковным пением, и мы работаем в этом направлении. Я пою с детьми на занятиях, но хотелось бы, чтобы это вылилось в отдельный урок. Кроме того, будем стремиться, когда разберёмся с помещением, устроить занятия церковнославянским языком.
— Получается, вы очень давно ходите в этот храм?
— Да, первый раз пришла сюда в девяносто пятом году. Потом вышла замуж, мы переехали, но всегда помнили этот храм. И когда родился старший сын, его крестили здесь, и младшую тоже, хотя жили мы на Лесной. А крестники мои – из прихода церкви Серафима Саровского в Песочном. К ним тоже надо было ездить, чтобы показать своим примером поведение в храме. Им было тяжело к исповеди подойти – надо было помочь… Такие вот были странствия. Когда появилась идея и возможность устраивать здесь праздник, родители организовались, это было три-четыре года назад. Мы не очень были знакомы друг с другом, но возникло общее желание сделать праздник для детей, которое нас объединило. Одна мама взяла на себя режиссёрские обязанности, а я – музыкальное руководство. Другие мамы были очень хорошими организаторами, и всё получилось. А потом ребята стали опять спрашивать: «А будет ещё спектакль?» Негде было репетировать, а детям очень хотелось. Было очень тяжело набраться терпения и радости. И любви чистой, не громкой, а внутренней, тёплой любви, которую они уносят с этих занятий. Но… Господь помог. Пока всё получается.
— Сколько детей постоянно посещает школу?
— Пятнадцать-шестнадцать – когда приходят все. Но в начале учебного года, когда дети идут в школу и в детский сад, они очень скоро начинают болеть. Бывает, что на занятиях пять-семь человек.
— Вы видите, как влияют занятия на детей?
— Да, я вижу, как они меняются. Хотя иной раз мне кажется, что нет. Я иду на урок и думаю: «Ну вот здесь они встрепенутся, а здесь – махнут рукой», и вижу, что они замирают и начинают слушать. В такие моменты, конечно, бывает отрадно. А бывает, мне кажется, что они меня не слышат. И тогда очень грустно становится. Но самое главное – не терять внутреннюю молитву. А вообще я невероятно счастливый человек. Я просто как в колыбели – в Божией милости. Всю жизнь. Я тут жаловалась батюшке, что я плохо себя веду, пред лицом Божьим не стою, всё хочу, чтобы как по-моему было. А он мне говорит: «А ты стой перед лицом Божьим, и всё будет по-твоему и как для тебя лучше». И вторая фраза меня греет: «У Бога плохих нет».
— Как вы думаете, если на занятиях будет больше детей – это лучше? Или все-таки важно, чтобы было какое-то «оптимальное количество»?
— Конечно, для занятий нужно «оптимальное количество», но в нашей ситуации – если учеников будет больше – это лучше. Больше детей станет посещать занятия – значит, больше родителей будет вовлечено в организацию процесса. Если просишь родителей помочь, они всегда готовы сделать всё, что надо. Вот, например, угощение для чаепития приносят родители. И не спрашивают уже, что делать, а накрывают на стол, моют посуду, убирают. Главное – правильно организовать процесс. Если он неправильно организован, то дети устают. Если учеников будет совсем много, будем делать две группы.
— Как вы будете готовиться к этому Рождеству?
— Очень интересная была задумка – кукольный театр. Показать с помощью кукол все важные события Ветхого Завета, начиная от сотворения первых людей и до Рождества Христова. Хотелось бы изобразить это в сжатой форме – сценами Ноева ковчега, Вавилонской башни и пророков. Задуман спектакль и концерт после него, потому что многие ребята занимаются в музыкальной школе, и все хотят выступать. Кто на инструменте не играет, тот хочет рассказать, например, стихотворение. А потом в этом году ещё будет сюрприз, о котором мы пока не будем рассказывать. Праздник состоится 11 января в школе по соседству с храмом, в актовом зале.
— В какой помощи нуждается школа?
— Нам нужны мужские руки – это самое важное. Нужно убрать строительные материалы, в помещении необходимо постелить полы. Здесь будет реставрация, но только через год. А пол нужен! Чтобы не провалиться на Ноя. Мы когда водим именинный хоровод, я детям говорю: тише-тише, а то мы провалимся на Ноя. Потому что под нами плафон с изображением библейского сюжета: Ной приносит благодарственную жертву Богу после всемирного потопа и видит радугу – знамение завета.
— А для подготовки к празднику?
— Хорошо бы, чтоб был у нас человек, у которого есть опыт проведения праздников. Такие мероприятия невозможно делать в одиночку. Этот человек не обязательно должен быть с каким-то специальным образованием. Главное – с желанием.
— Как организовываются паломнические поездки с детьми?
— Мы стараемся ездить два раза в год, в начале и в конце. Мы были на загородном хозяйстве подворья Оптиной пустыни, ездили в Введено-Оятский женский монастырь, в Тервеничи, заезжали в Алёховщину – центр народных ремёсел, ребята там попробовали работать на гончарном круге. А в этом году мы поехали в другую сторону, на юг. У нас есть экскурсовод, которая не раз уже ездила с нами, надеюсь, что у нас и дальше будет с ней сотрудничество. Она всегда с радостью откликается. Родители оплачивают часть поездки.
— Может быть, школе нужны ещё материалы для занятий?
— Да, нужны. Родители и все, кто хотят помочь школе, могут принести нам любые канцелярские принадлежности, толстый картон, клей, бумагу для рисования, кисти, краски, папки, пластилин, глину, мелки, всё приветствуется! С благодарностью!
Беседовала Анна Ремез
