Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна, —
Идет война народная,
Священная война!
С этой песни началась встреча в клубе «Благо» 6 мая. Мы слушали её в полной тишине, и от этих звуков, от этих слов щемило сердце. «Назвать эту песню советской, коммунистической? Нет. Она как бы вне времени, вне исторической эпохи, — сказал настоятель храма Благовещения протоиерей Андрей Дьяконов. — Эта песня звучит как гимн всем воинам, защитникам нашей Родины».
Каждый участник воскресной встречи рассказал о своих родных — воевавших, голодавших, переживших эти страшные годы. И разговор за круглым столом о том великом испытании, попущенным Богом нашим ближайшим предкам, не был ни поверхностным, ни легким…
Можно ли с христианской точки зрения называть войну «священной»? На этот вопрос нет простого ответа. Нет здесь очевидной истины. Но вспомним — во время Великой войны упали многие барьеры, воздвигнутые между людьми. Стерлись ярлыки, навешенные государственной властью. Все шли на смерть. Сознательно, бескомпромиссно. Беспартийный встал рядом с коммунистом, колхозник рядом с инженером, дети встали рядом с родителями. И это единение народа, готовность каждого идти на подвиг, несомненно, можно назвать священным. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15:13).