10 сентября – день памяти священномученика Василия Сокольского, небесного покровителя Благовещенской церкви на Васильевском острове, служившего здесь в начале 1920-х годов. В этот день после Божественной литургии в Благовещенском храме был отслужен молебен священномученику – перед его иконой, написанной на пожертвования прихожан год тому назад. В этот же день молебен святому был отслужен и в Воскресенском Новодевичьем монастыре, где отец Василий служил в более позднее время. В этой обители теперь тоже есть икона священномученика Василия, здесь его тоже почитают как небесного покровителя – это еще эта нить, духовно связывающая храм Благовещения Пресвятой Богородицы на Васильевском острове с Новодевичьим монастырем.
О священномученике Василии Сокольском известно не так много, его житие едва ли занимает больше страницы. Но на сайте Новодевичьего монастыря можно прочитать о том, что рассказал о священномученике его внук, Евгений Сокольский, и о святыне, сохраненной отцом Василием в годы безбожия и ныне находящейся в этой обители.
«В 2003 году в Казанский храм Воскресенского Новодевичьего монастыря пришел, опираясь на трость, высокий седовласый старец. Он хотел рассказать сестрам об отце Василии Сокольском, который служил в Новодевичьем монастыре после революции, был репрессирован и расстрелян богоборческой властью. Звали пожилого человека Евгений Сокольский – он был внуком священномученика Василия.
Когда Евгений был еще совсем маленьким – в начале 30-х годов ХХ века ему было лет пять, дедушка-священник приводил его в монастырь. Службы совершались тогда только в Афонском храме – единственном в обители, который еще не был закрыт. В подвалах келейных корпусов в эти непростые для верующих годы была организована швейная артель, где монахини шили стеганые одеяла и обмундирование для Красной армии – это было условием выживания монашествующих в богоборческие времена. Евгений вспоминал, что когда он маленьким шел за руку с дедом по швейному цеху, работающие там монахини, улыбаясь, всегда клали ему в кармашек какие-нибудь гостинцы и сладости. На протяжении всей жизни внук священника хранил память об этой атмосфере любви, царившей в сердцах насельниц разоренной внешне обители, но сохранявшей в своих стенах дух молитвы.
Советской властью в те времена устраивались прямо на улицах костры из богослужебных книг и икон. Евгений запомнил, что однажды его дед священник Василий выхватил из огня несколько небольших икон, спрятал их в рукаве рясы и принес домой. Так были спасены из огня иконы, некогда украшавшие храмы Новодевичьего монастыря.
Семья сщмч. Василия вместе с ним претерпевала тяготы ссылки, поэтому из-за спешных переездов родственникам мученика за веру удалось сохранить только одну из спасенных отцом Василием икон – ее и принес внук священномученика в возрождающуюся обитель, как и заповедал ему его дед.
Спасенная из огня икона оказалась очень темной. Она была написана масляными красками сестрами обители в знаменитой иконописной мастерской Новодевичьего монастыря, устроенной еще трудами первой игумении матушки Феофании (Готовцевой). И хотя на вновь обретенной иконе сквозь налет времени еле-еле проступал образ Спасителя, сестры очень радовались ей – ведь перед этой иконой много лет назад свои молитвы возносили ныне отошедшие в вечность насельницы Новодевичьей обители. Этот образ как бы связал прошлое с настоящим, и матушка София с сестрами стали регулярно совершать Акафист Иисусу Сладчайшему перед этим старинным и дорогим для монастыря образом.
Постепенно икона чудесным образом начала просветляться, краски обрели яркость, и даже реставрация не понадобилась. Сейчас обновившаяся икона хранится в монастырской ризнице. В год столетия начала страшных гонений на Церковь, которые отозвались подвигом свидетельствовавших о верности Христу новомучеников, в монастырской иконописной мастерской создается икона сщмч. Василия Сокольского, почитающегося сестрами обители небесным покровителем. Переданная его внуком икона Спасителя будет встроена в композицию образа спасшего ее из огня священномученика».